Турецкие ковры в живописи

Турецкие ковры в европейской живописи

Уолтер Денни из Музея искусств Метрополитен когда-то писал: «Популярность того, что мы называем восточными коврами – ворсовыми коврами из исламского мира – в Европе с четырнадцатого века и далее, отображается в частом изображении восточных ковров на картинах европейских художников».

Действительно, европейские картины являются основным источником для исследований ранних ковров, и многие группы турецких ковров сегодня называются именами известных европейских художников, которые их изображали: Лотто, Гольбейн, Гирландайо, Кривелли и Мемлинг входят в их число. Именно поэтому разные виды ковров, сотканные в Османской Турции носят имена европейских художников.

Современный турецкий ковер

Ковер на пол под ноги

В культуре еще с библейских времен присутствует концепция наличия дорогих тканей под ногами, что всегда ассоциировалось с богатством, властью и святостью. Когда сиенский художник Дуччо на своей картине изобразил, как люди, встречающие Исуса Христа, расстилают свои одежды под ногами Христа в Вербное воскресенье, он просто обновил вековую культурную концепцию.

В эту концепцию, которая к тому времени уже существовала больше тысячи лет, хорошо вписывается и случай с сэром Уолтером Рэли, который бросил под ноги королеве Елизавете I свой фиолетово-золотой плащ, чтобы помочь ей преодолеть лужу.

Картина пятнадцатого века Джованни ди Паоло «Мадонна с младенцем и двумя ангелами и святыми» изображает под ногами Девы Марии один из самых ранних и редких видов турецких ковров, которые в больших количествах экспортировались в Италию. Дизайн ковра состоит из стилизованных животных в восьмиугольниках.

В XVI веке ковры часто изображались на портретах как символ изысканности, образованности и высокого социального и экономического статуса. Так, например, на портрете анонима работы Моретто да Брешиа изображена в самом низу небольшая кайма анатолийского ковра из Османской Турции.

Ковер на столе

К XVII веку изображения ковров были широко распространены по всей Европе. В музеях имеется несколько ковров Lotto, среди которых более ранние и более крупные образцы имеют границу из стилизованной ремешков, напоминающую квадратную куфическую арабскую письменность. При этом границы более поздних образцов ковров имеют небольшие медальоны, похожие на те, что показаны на картине «Пир Ахелоя» Яна Брегеля и Питера Пауля Рубенса. На полотне мы видим историю из «Метаморфоз» Овидия, изображенную как современный фламандский уличный банкет. На картине изображен красивый ковер Lotto с красными и желтыми арабесками из центральной Турции. Сам ковер расположен на столе, частично защищенном льняной скатертью. Этот узор был фаворитом в Европе.

Другой художник XVII века Николас Маес изобразил молодую девушку, чистящую яблоки и сидящую рядом со столом, покрытым роскошным ковром.

На картине Габриэля Метсю «Музыкальная вечеринка» изображен ковер из Сирии (XVII в.) с шахматной доской и изображением геометрических звезд. Стоит отметить, что ковры, сотканные в Сирии, были чрезвычайно редкими в Европе.  

Ковер с медальоном

В привлекательной жанровой сцене Герарда тер Борха-младшего, которая называется «Женщина, играющая на лютне Теорбо и кавалер», изображен небольшой западноанатолийский ковер-медальон необычного рисунка, который лежит на столе перед парой музыкантов. Ковер, изображенный на картине, относится к коврам-медальонам, которые ткали в Ушаке и которые часто изображались на европейских картинах.

Восточный классический ковер

Интересный ковер с медальоном из Ушака изображен на роскошной картине Метсю «Посещение детской».

Хотя картин Иоганна Вермеера не так много, все же довольно большое их количество содержит изображения восточных ковров. Особенно выделяются  изображенными коврами две картины: «Спящая дева» и «Молодая женщина с кувшином для воды». На первой картине изображены два разных анатолийских ковра семнадцатого века из Турции. Кроме того, на столе изображен мягкий персидский ковер с толстой текстурой, лежащий на столе, с орнаментом из цветочных арабесок на красном фоне.

Традиция показывать ковры на столах в интерьерах высших слоев общества продолжалась и в восемнадцатом веке. Например, на картине «Посещение» Лонги изображен молитвенный ковер из Западной Анатолии (из района Гёрдес), накинутый на стол в элегантном итальянском интерьере.

Поскольку ковры стали более доступными в Европе, то очень скоро ковры больших размеров стали импортироваться для использования в качестве напольных покрытий. Так, в романе Фрэнсиса Уитли «Семья Сэйтуэйтов» аристократическая британская пара и их дочь изображены на очень большом ковре восемнадцатого века из Ушака.

В начале ХIХ века во Франции Жан-Огюст-Доминик Энгр, большой поклонник искусства итальянского Возрождения, застенчиво возвращался к стилистике более ранних портретов, что проявилось в известном портрете Жака-Луи Леблана. Покрытый ковром стол с книгами, рукописным письмом или рукописью и чернильницей (концепция, которая ужасает современных консерваторов текстиля) относится к давней традиции европейской живописи, в которой ковры связаны не только с экономическим и социальным статусом в целом, но также с обучением и грамотностью.

Изображение ковров на европейских и американских картинах продолжалось на протяжении всего двадцатого века в разнообразных произведениях. Ярким примером являются работы Матисса и Глакенса.

Сегодня цвет, текстура и узоры ковров продолжают очаровывать не только художников или людей искусства, но и большое количество обычных людей.